Hacker News Digest

Books By People запускает первую в индустрии сертификацию для книг, написанных людьми, чтобы защитить органическую литературу от наводнения AI-контентом. Эта независимая организация сотрудничает с издателями, проверяя их внутренние процессы и выдавая печать "Books By People" для книг и маркетинга, подтверждающую человеческое авторство.

Процесс сертификации включает анализ редакционных практик через анкету о рабочих процессах, использовании ИИ, целостности авторства и редакционном контроле. Организация позиционирует это как ответ на кризис, когда AI-имитации человеческого рассказывания ставят под угрозу видимость и достоверность подлинной человеческой работы. Их миссия - поддержать издателей и авторов, отстаивающих человеческое письмо, и сделать эту приверженность ценной для читателей.

• Публикация книг, написанных ИИ, вызывает споры о том, кто должен платить авторское вознаграждение правообладателям, и почему OpenAI, Anthropic и Google не могут просто лицензировать использованные материалы.
• Участники обсуждения сомневаются, что независимая сертификация «органической» литературы вообще возможна, поскольку невозможно технически отличить AI-генерированный текст от человеческого.
• Поднимается вопрос, что если книга написана ИИ, но при этом она хороша, то читатели всё равно будут её читать, и это может подорвать мотивацию авторов писать.
• Участники обсуждения также отмечают, что вместо того, чтобы пытаться сертифицировать «органическую» литературу, издатели могли бы просто не публиковать книги, написанные ИИ, что может привести к ещё большему упадку в качестве литературы.
• Наконец, участники обсуждения отмечают, что вместо того, чтобы пытаться сертифицировать «органическую» литературу, издатели могли бы просто не публиковать книги, написанные ИИ, что может привести к ещё большему упадку в качестве литературы.

Нобелевская премия по литературе 2025 присуждена венгерскому писателю Ласло Красногоркому «за вдохновляющее и видение, которое воплощает в себе силу искусства в эпоху апокалиптического ужаса». Комитет подчеркнул, что его «живое и непримиримое» творчество «воплощает в себе идею, что единственная роль искусства — это противостоять безысходности».

• Лауреат Нобелевской премии по литературе 2025 года Ласло Красногорский (László Krasznahorkai) — первый венгерский лауреат, что вызвало обсуждение о том, что премия отражает не только литературное, но и политическое влияние.
• Обсуждение также коснулось того, что переводы его работ на английский язык играют важную роль в его признании, и что его книги, возможно, читаются в основном в переводе.
• Участники обсуждения отметили, что Красногорский — это первый лауреат Нобелевской премии, который написал свои книги на венгерском языке.
• Также было отмечено, что Красногорский и режиссёр Бела Тарр, с которым он сотрудничал, создавая фильмы по его книгам, представляют собой редкий пример удачного сочетания литературы и кино.

Содержание

• Предисловие Брюса Стерлинга
• «Гернсбек-континуум» — Уильям Гибсон
• «Змеиные глаза» — Том Мэддокс
• «Рок-н-ролл навсегда» — Пэт Кэдиган
• «Истории Гудини» — Руди Ракер
• «400 мальчишек» — Марк Лейдлоу
• «Солнцестояние» — Джеймс Патрик Келли
• «Петра» — Грег Бир
• «Пока не разбудят человеческие голоса» — Льюис Шайнер
• «Фризоун» — Джон Ширли (две версии)
• «Камень жив» — Пол Ди Филиппо
• «Красная звезда, зимняя орбита» — Стерлинг и Гибсон
• «Моцарт в зеркальных очках» — Стерлинг и Шайнер

Ключевые факты

• Онлайн-версию подготовил Руди Ракер (сентябрь 2022, обновлено ноябрь 2023).
• Права на каждый рассказ принадлежат авторам; книга не общественное достояние и не под лицензией Creative Commons.
• Печатные издания: Arbor House (1986), Ace (1988).

Из предисловия
Сборник представляет «киберпанк» — литературное движение 1980-х, сочетающее хай-тек и уличную культуру. Название «киберпанк» стало главным ярлыком, хотя писателям он не нравится. Стерлинг подчеркивает: «типичного» киберпанк-писателя не существует; каждый автор уникален. Цель книги — показать спектр идей и стилей движения через лучшие, редко переиздававшиеся рассказы.

• Руди Ракер выложил антологию Mirrorshades бесплатно, получив согласие всех авторов.
• Участники вспоминают, как книга расширила границы жанра и стала отправной точкой для многих.
• Рекомендуют связанные сборники: Transreal Cyberpunk, Rewired, Semiotext(e) SF, The Big Book of Cyberpunk.
• Называют ключевые романы: Snow Crash, Neuromancer, Synners, True Names, Daemon, The Diamond Age.
• Отмечают, что короткая форма рассказов — сильнейшая сторона киберпанка.
• Некоторые сетуют: современный киберпанк — «полая оболочка» эстетики Гибсона, а жить в антиутопии уже не так весело.

Джеймс Болдуин был одержим идеей: мы боимся любви, потому что она обнажает нас. Чтобы не смотреть внутрь, люди придумывают ярлыки — «чёрный», «белый», «гей», «гетеро» — и превращают чужих в «других». В Америке это выливается в «расовую проблему». Пока белые (или «те, кто считает себя белыми») не признают свою историю и не научатся любить, равенства не будет.

Он повторял это везде — в статьях, книгах, интервью, спорах. Политика его не интересовала: ни реформы, ни законы, ни программы. Он верил не в улучшение, а в полный разрыв.

Личная жизнь была хаотичной: бесконечные сигареты, виски, бессонные ночи, случайные связи, несколько тяжёлых романов и три попытки самоубийства. Единственный «настоящий» роман — с Люсьеном Хапперсбергером, фотография 1963 года запечатлела их вместе.

Болдуин магнитил людей: бывший проповедник, он знал, как держать зал. Мог быть обаятельным, но и «устраивать спектакль», как вспоминал Стайрон: «Мы собирали либералов, а Джимми стоял у камина и говорил: “Детка, мы сожжём ваши грёбаные дома”».

Старшее поколение считало его устаревшим, новое — возводит в святых. Оба варианта ошибочны: его слова всё ещё неудобны.

• Участники обсуждают цитату Болдуина о любви к Америке и праве критиковать её.
• Ссылаются на дебаты Болдуина с Уильямом Бакли и на книгу «The Fire Next Time» как переворачивающую сознание.
• Подчёркивают, что писатель всегда несёт послание, но далеко не все его правильно принимают.
• Связывают свободу критики с Первой поправкой и называют её основой американской идентичности.
• Отмечают, что страх мешает принятию любви и истины, но встречаются редкие сообщества, где открытость вознаграждается.