Hacker News Digest

Законодательство, изначально созданное для борьбы с киберпреступностью, во многих странах используется для подавления журналистики. В Нигерии репортер Дэниел Оджуку был арестован вооруженной полицией и четыре дня содержался в заключении без предъявления обвинений, пока ему не вменили нарушение киберпреступного закона за статью о коррупции в администрации президента. Статья 24 нигерийского Закона о киберпреступности, запрещающая публикацию "грубо оскорбительной" или "непристойной" информации, неоднократно применялась против журналистов - в 2019 году под нее попал Агба Джалинго за публикации о коррупции губернатора (позже оправданный).

Хотя в 2024 году статью 24 изменили, новый закон все еще криминализирует "умышленное распространение ложной информации", которая может "нарушить общественный порядок" или "угрожать жизни", наказуемое тюремным сроком до трех лет. По словам представителя "Репортеров без границ", власти намеренно заглушают расследования о коррупции. Нигерия не единственная страна - в соседнем Нигере после переворота 2023 года восстановили тюремные сроки за "клевету" и "оскорбления" в интернете.

• Пользователи обсуждают, что законы о киберпреступности и другие регуляторные акты, изначально задуманные для борьбы с мошенничеством и другими преступлениями, используются для преследования инакомыслия и подавления свобод слова и других прав.
• Участники подчеркивают, что такие законы часто не различают между журналистской деятельностью и киберпреступностью, что может привести к самоцензуре и преследованию журналистов.
• Обсуждается, что вместо того, чтобы защищать общество от преступности, эти законы могут быть использованы для преследования инакомыслящих и подавления свободы слова.
• Участники также обсуждают, что вместо того, чтобы защищать общество от преступности, эти законы могут быть использованы для преследования инакомыслящих и подавления свободы слова.

В Теннесси арестовали Ларри Бушарта за то, что он выложил мем в местной группе Facebook. Его обвиняют в «подстрекательстве к убийству» и назначили залог в 2 млн долларов. Мем был о Чарли Кирке, лидере движения Turning Point USA, и, по словам прокуратуры, «подстрекает к насилию». Если его признают виновным, Бушарту грозит до 20 лет тюрьмы. Это уже второй случай за последние недели, когда власти преследуют людей за посты в соцсетях.

• Обсуждение вращается вокруг ареста за пост в Facebook, который, по словам властей, «вызвал панику»; участники обсуждения подчеркивают, что это не более чем мем, и что речь идет о нарушении свободы слова и злоупотреблении властью.
• Участники обсуждения также поднимают вопрос о том, что подобные аресты могут быть использованы для подавления инакомыслия, и что это может быть использовано для политического преследования.
• Участники обсуждения также поднимают вопрос о том, что власти могут использовать подобные аресты для подавления инакомыслия, и что это может быть использовано для политического преследования.

Автор книги о Meta Сара Уинн-Уильямс столкнулась с банкротством после того, как компания запретила ей критиковать её в публичных выступлениях. Она утверждает, что Meta нарушила условия соглашения, которое изначально разрешало ей обсуждать книгу, но затем внезапно ограничило её выступления. Это привело к отмене запланированных мероприятий и потере доходов, необходимых для покрытия долгов.

Уинн-Уильямс работала в Meta и написала книгу о её внутренней культуре, описывая проблемы с управлением и этикой. После публикации Meta якобы начала оказывать давление, чтобы замять критику. Ситуация поднимает вопросы о свободе слова и корпоративной цензуре, особенно когда бывшие сотрудники пытаются говорить о своём опыте.

• Критика практики Meta использовать соглашения о неразглашении и запрете на критику для подавления бывших сотрудников, что рассматривается как угроза свободе слова и сокрытие корпоративных злоупотреблений.
• Обсуждение правовой и этической стороны таких соглашений: их законность, принудительный характер подписания под угрозой лишения выходного пособия и необходимость сделать их незаконными.
• Эффект Стрэйзанд: действия Meta, направленные на запрет книги, привлекли к ней дополнительное внимание и вызвали желание её прочитать.
• Споры о мотивах автора книги: одни видят в её действиях альтруистический разоблачительный порыв, другие — следствие плохого управления крупным авансом.
• Мнения о содержании книги: одни пользователи считают её правдивым и важным разоблачением, другие — набором устаревших фактов и выражением личной обиды.

Кратко:
EFF просит Верховный суд США ограничить чрезмерную «вторичную» ответственность за нарушение авторских прав. Сейчас правообладатели могут судить не только нарушителей, но и платформы, сервисы или устройства, которые те якобы используют. Это тормозит инновации и свободу слова. EFF настаивает: ответственность должна оставаться персональной, а не перекладываться на посредников.

• Германия уже проходила «ответственность посредника» (Störerhaftung): бабушки и хосты AirBnB платили за чужие торренты — результат массовые иски и движения вроде Freifunk.
• Идея наказывать весь дом/подключение за действия одного пользователя = коллективное наказание, бьёт по бедным и цветным общинам.
• Пиратство — не «халява», а проблема сервиса: контент раздроблен, дорог или вовсе недоступен; где удобно (Spotify, iTunes) пиратство падает.
• Авторы всё равно беднеют: себестоимость записи и дистрибуции → 0, но доля артиста не росла; лейблы теперь требуют от провайдеров быть судьями и штрафовать.
• Активисты предупреждают: если борьба с «пиратством» оправдывает отключение людей из интернета, следующей жертвой станет свобода слова и сама сеть.