Hacker News Digest

В конце Гражданской войны в США до 1950-х годов Великобритания доминировала в мировом судостроении, производя 80% мирового тоннажа к 1890-м. После Второй мировой страны казалась непобедимой, строя больше судов, чем весь остальной мир. Однако к 1957 году её доля упала с 57% до 17%, а к 1990-м - ниже 1%. В 2023 году Великобритания не произвела ни одного коммерческого судна.

Падение стало следствием неспособности адаптироваться к новым технологиям. Британская промышленность полагалась на квалифицированный труд, избегая дорогой инфрактуры, что когда-то давало преимущество. Когда конкуренты, особенно из США, внедрили новые методы строительства, разработанные во время войны, Британия не смогла ответить. Её устаревшая система, эффективная в прошлом, оказалась неспособной к изменениям в быстро меняющемся судоходном рынке.

• Производство кораблей и других тяжёлых отраслей в Великобритании исчезло из-за отсутствия стратегического планирования и инвестиций, а не из-за «неэффективности» рабочих или профсоюзов.
• Соединённые Штаты и Европа добровольно отказались от собственного производства в пользу Китая, и теперь страдают от последствий.
• Попытки объяснить это «неэффективностью» рабочих или профсоюзов игнорируют тот факт, что правительства не инвестировали в инфраструктуру и технологии, и вместо этого позволили отрасли умереть.
• Вопрос о том, что страна должна иметь собственное производство, остаётся открытым, но важно помнить, что в 21-м веке это должно быть основано на инвестициях в технологии и образование, а не на попытках сохранить устаревшие методы.

Выпускник компьютерных наук, выполнивший все «правильные» шаги для успешной карьеры — университет, отличные оценки, стажировки, даже запуск небольшого консалтинга — всё равно остаётся безработным. Несмотря на следование всем правилам и получению нужных навыков, автор сталкивается с «сломанным» рынком труда, где даже компьютерные специальности, считавшиеся надёжными, теперь показывают одну из самых высоких безработиц среди выпускников. Официальная статистика безработицы остаётся низкой, но плотность возможностей резко сократилась — тысячи одинаково подготовленных соиск соревнуются за ограниченное количество вакансий.

За экономическими циклами, такими как повышение процентных ставок, скрывается более глубокая трансформация: капитал обнаружил, что программное обеспечение, роботы и офшорный труд можно эффективно комбинировать. Хотя ранние прогнозы о массовой автоматизации были преувеличены, наблюдается медленное, но устойчивое давление на определённые виды работ. В распределённых центрах Amazon, например, роботизация уже приводит к замедлению роста или сокращению персонала, создавая будущее, где человеческий труд перестаёт быть «необходимым ингредиентом» для крупных операций.

• Ситуация с рынком труда для новых выпускников в технологической сфере вызывает тревогу, но неясно, насколько это связано с AI или просто с циклом экономики.
• Постоянный поток H1B-виз в США и отсутствие иммиграционной политики в Великобритании подчеркивают, что рынок труда не локален, а глобален.
• Сообщество Hacker News обсуждает, как выживают выпускники, которые не попали в FAANG, и какие навыки нужны, чтобы выжить в этой ситуации.
• Дискуссия подчеркивает, что важно не только технические навыки, но и умение "продавать" себя и сетевое взаимодействие.
• Некоторые участники подчеркивают, что важно не только найти работу, но и быть готовым к тому, что рынок труда может быть циклическим, и что важно быть гибким и адаптивным.

• Парадокс Джевонса и "болезнь Баумоля" показывают, что рост производительности в одной отрасли может привести к росту затрат в другой, если она не успевает за ней.
• Подобные дискуссии часто сводятся к тому, что рост благосостояния в целом не сопровождается ростом доходов в низкооплачиваемых профессиях, что вызывает вопросы о том, кто будет делать эту работу и как они будут оплачиваться.
• Обсуждение также касается того, что автоматизация может не привести к сокращению рабочих мест, если спрос на услуги продолжает расти, но может привести к тому, что эти рабочие места будут менее оплачиваемыми.
• Участники также обсуждают, что рост цен на услуги, такие как ремонт HVAC, может быть вызван не только ростом себестоимости, но и другими факторами, включая дефицит рабочей силы и регуляторные требования.

Псевдоним рэпера 50 Cent, взятый в честь грабителя, который рисковал жизнью ради 50 центов, теперь с учётом инфляции с июня 1994 года эквивалентен 109 центам. Этот простой расчёт наглядно демонстрирует, как инфляция обесценивает деньги за десятилетия - всего за 30 лет первоначальная сумма выросла более чем вдвое. Автор проекта Брайан Мур использовал официальные данные по инфляции от Бюро статистики труда США для этого нестандартного сравнения.

Интересно, что сам артист, настоящее имя которого Кёртис Джексон, выбрал псевдоним именно из- символической силы этой суммы - она представляла собой либо небольшую награду, либо смертный приговор. Теперь же инфляция превратила эту сумму в символ экономических изменений за последние 30 лет. Такой подход к визуализации инфляции делает абстрактное экономическое понятие более осязаемым и запоминающимся для обычных людей.

• 50 Cent сегодня стоит 109 центов, но из-за шатдауна BLS данные за сентябрь 2025 всё ещё не опубликованы.
• Пользователи вспомнили, что Кёртис Джексон-старший уже был «60 Cent» к моменту выхода его дебютного альбома, и что его настоящая ценность — это его доля в Vitamin Water и прочих бизнесах.
• Дискуссия ушла в сторону: «если бы 50 Cent был в 1994 году 50 центов, то сегодня он был бы 109 центов, а это значит, что доллар потерял 54,5% своей покупательной способности».
• Кто-то вставил, что Кёртис Джексон-младший в 2025 году стоит 109 центов, а в 1994-м он стоил бы 50 центов, если бы доллар не обесценился.

В Кремниевой долине урезают финансирование фундаментальных исследований, которые ранее питали инновации. Это не просто о деньгах — это сдвиг в культуре: от долгосрочного научного поиска к быстрой коммерциализации. В результате, стартапы могут потерять доступ к прорывным технологиям, которые появляются именно из таких исследований.

Без науки не будет и стартапов, потому что самые прорывные идеи часто рождаются в лабораториях, а не в бизнес-инкубаторах. Сокращение финансирования — это не просто экономическое решение, это отказ от будущего, где технологии следующего поколения могут никогда не увидеть свет.

• Американские компании в 20-м веке вкладывали прибыль в фундаментальные исследования, но в 1982 году SEC разрешила компаниям выкуп собственных акций, что привело к сокращению инвестиций в науку и стало причиной утечки мозгов за границу.
• Сегодняшняя наука в США финансируется в основном за счет государственных грантов и университетов, но политика Трампа угрожает этим фундаментом, а корпоративные лаборатории, которые раньше делали долгосрочные исследования, теперь сосредоточены на краткосрочной прибыли.
• Пример с вакциной против полиомиелита показывает, что даже когда частный сектор разрабатывает вакцину, они не могут сделать ее доступной без государственной поддержки. Это иллюстрирует, что государственное финансирование исследований критично важно для общественного здоровья и экономики.
• Парадокс в том, что хотя США вроде как исходит из того, что они "создают стартапы", на самом деле они полагаются на государственные исследования для создания новых технологий, которые потом компании используют для извлечения прибыли.

Chess.com применяет региональное ценообразование для максимизации прибыли, адаптируя стоимость подписки под покупательную способность пользователей в разных странах. Например, в Индии цены на премиум-планы значительно ниже, чем в Австралии или США, что делает сервис доступнее в регионах с меньшими доходами. Ключевым фактором определения цены является страна биллинга, которая автоматически определяется по IP-адресу, а не по выбору страны в профиле.

С помощью VPN-сервисов можно имитировать местоположение и увидеть различия в ценах: годовая подписка Diamond в Индии стоит около $35 против $100 в США. Chess.com также ограничивает возможность добавления пользователей из дорогих регионов в семейные планы, купленные в странах с низкими ценами, чтобы избежать потерь прибыли. Это показывает, как гибкое ценообразование помогает охватить более широкую аудиторию, сохраняя доходность.

• Участники обсуждают цели бизнеса, оспаривая тезис о максимизации прибыли как единственную цель, особенно для малых и частных компаний.
• Поднимается тема регионального ценообразования на примере Steam и Chess.com, где цены варьируются в зависимости от популярности игры и покупательной способности (например, в Индии или Польше).
• Обсуждаются технические и юридические аспекты ценообразования, включая различия в отображении цен с налогами (США vs ЕС) и использование SKU в SaaS.
• Chess.com критикуют за проблемы с обнаружением читеров и paywall, противопоставляя ему бесплатную платформу Lichess с открытым исходным кодом.
• Отмечается, что подписка на Chess.com даёт доступ к эксклюзивному контенту (видео, турнирам), что оправдывает её ценность для части пользователей.

Рынок труда для экономистов с PhD переживает резкий спад: количество вакансий сократилось на 30% за три года, с 1477 в 2022 до прогнозируемых ~1000 в 2025. Особенно сильно пострадали академические позиции — число штатных должностей в университетах упало на 35%, с 631 до около 400. При этом 94% кандидатов всё ещё стремятся к карьере в академии, что создаёт острую конкуренцию на фоне сокращающихся возможностей. Данные подтверждаются как официальной статистикой Американской экономической ассоциации, так и независимым проектом Econ Job Market, где количество приглашений на собеседования снизилось на 34,8%. Это ставит под вопрос традиционную ценность докторской степени в экономике как гарантии стабильной карьеры.

• Кризис доверия к экономистам из-за восприятия их предвзятости и неспособности адекватно объяснить рост инфляции
• Сокращение финансирования и наборов в аспирантуры по экономике и другим дисциплинам из-за бюджетных проблем вузов и неопределенности с грантами
• Растущее несоответствие академической экономики, сфокусированной на сложных моделях, реальным потребностям рынка и интересам вне академии
• Вытеснение традиционных экономических методов специалистами по data science и большим данным, а также потенциальное влияние ИИ
• Перепроизводство PhD-выпускников при сокращении количества штатных позиций в академии и государственном секторе

Технологические компании вкладывают в ИИ-инфраструктуру около $400 млрд в год — это больше, чем стоимость программы «Аполлон» в пересчёте на десятилетие, но тратится такая сумма каждые 10 месяцев. При этом потребительские расходы на ИИ-услуги составляют лишь $12 млрд в год, создавая гигантский разрыв между инвестициями и отдачей.

Признаки пузыря налицо: стартапы вроде Thinking Machines привлекают миллиарды без готового продукта и даже без внятного плана, а рынок акций движется не фундаментальными показателями, а чистой спекулятивной динамикой. Крупные игроки используют бухгалтерские уловки, чтобы скрыть реальные расходы и искусственно завысить прибыль, что напоминает финансовые схемы времён ипотечного кризиса 2008 года.

• Участники обсуждают, является ли текущий бум ИИ экономическим пузырем, проводя параллели с историческими примерами спекулятивных маний (каналы, железные дороги, доткомы).
• Высказываются сомнения в текущей бизнес-ценности и монетизации ИИ для массового пользователя, отмечая, что многие используют бесплатные версии, а реальная прибыльность инвестиций неочевидна.
• Подчёркивается, что компании продолжают инвестировать из-за страха отстать и веры в долгосрочный потенциал технологии, включая возможность достижения AGI (искусственного общего интеллекта).
• Отмечается, что ИИ уже оказывает значительное влияние на отдельные области (поиск, программирование, автоматизация труда), и его внедрение растёт, но масштабы затрат могут не окупиться.
• Обсуждаются риски, связанные с концентрацией производства чипов на Тайване и геополитической напряжённостью, что может угрожать всей отрасли.

• Автор приглашает подписаться на его Substack для будущих публикаций и рекомендует свои другие работы.
• Большинство комментаторов высоко оценили стиль письма, назвав его увлекательным, остроумным и напоминающим работы известных авторов в жанре сатиры.
• Критические замечания касались слишком длинных предложений и слабой концовки рассказа.
• Обсуждение затронуло темы сатирического изображения культуры Кремниевой долины, психологии рационалистов и социальной несправедленности.
• Некоторые комментаторы провели параллели с историческими событиями и обсудили экономические и философские аспекты развития ИИ.

Концепция «рынка лимонов» объясняет, как асимметрия информации разрушает рынки: покупатели не могут отличить качественные товары от низкосортных, поэтому всё продаётся по средней цене. Это вытесняет добросовестных продавцов, оставляя лишь «лимоны» — продукты, чья реальная ценность ниже ожидаемой.

Автор видит эту динамику в цифровой эпохе: от массовых брендов на маркетплейсах до соцсетей и онлайн-знакомств, где алгоритмы поощряют посредственность. Даже найм превратился в «рынок лимонов» — компании и кандидаты скрывают реальные недостатки, что ведёт к неэффективности и разочарованию. Система деградирует не из-за злого умысла, а потому что рациональное поведение каждого участника ведёт к общему проигрышу.

• Обсуждается феномен «рынка лимонов» на платформах вроде Amazon, где сложно отличить качественные товары от низкокачественных из-за обилия безымянных брендов (например, MZOO, YFONG) и асимметрии информации.
• Отмечается, что снижение барьеров для выхода на рынок (дизайн, производство) привело к потоку массовых товаров, вытесняющих уникальные и качественные продукты, что особенно заметно на примере Etsy и Amazon.
• Участники подчёркивают важность курации, проверенных обзоров (Wirecutter) и сарафанного радио для навигации в условиях переизбытка вариантов и снижения доверия к брендам.
• Высказывается мнение, что китайские бренды иногда предлагают инновационные и качественные товары, вопреки стереотипам, но их сложно идентифицировать среди множества похожих предложений.
• Затрагивается влияние политики платформ (например, требование Amazon к брендингу) на появление множества псевдобрендов и усугубление проблемы «лимонов».

Китай и США, несмотря на схожие черты — динамичность, готовность к риску и ориентацию на будущее, — кардинально различаются по структуре управления. Китаем руководят инженеры, что фокусирует страну на строительстве, инфраструктуре и технологическом прогрессе. США же управляются юристами, что ведёт к преобладанию правовых споров, регуляторных барьеров и замедлению реализации проектов.

Это различие отражается в подходах к инновациям и экономическому развитию: Китай быстро внедряет масштабные инициативы, тогда как американская система часто тормозится судебными разбирательствами и бюрократией. Практический вывод: эффективность управления может зависеть от профессионального бэкграунда элиты, а не только от политических институтов.

• Участники обсуждают преобладание юристов и финансистов в управлении США, связывая это с проблемами "финансиализации" и бюрократии, в то время как Китай, по мнению некоторых, управляется инженерами с фокусом на масштабное строительство и инфраструктуру.
• Поднимается проблема возраста политиков в США (на примере 95-летнего сенатора), которая рассматривается как угроза эффективности управления, с призывом ввести возрастные ограничения.
• Критикуется система, в которой множество инстанций имеет право вето, что, по мнению части комментаторов, парализует процесс строительства и принятия решений в США.
• Обсуждается роль капитализма и неолиберализма в переориентации экономики с производительной деятельности на ренту и финансовые спекуляции, что приводит к оттоку инженеров в финансы.
• Высказываются мнения, что фундаментальная проблема — не профессия управленцев, а коррупция, кумовство и система, поощряющая лояльность, а не компетентность.

Президент Южной Кореи Ли Джэ Мён предупредил, что выполнение требований США по инвестициям без защитных мер может спровоцировать финансовый кризис, сопоставимый с кризисом 1997 года. В ходе торговых переговоров стороны договорились о снижении американских пошлин в обмен на инвестиции Южной Кореи в размере $350 млрд, но спорят о механизме их реализации.

Ли подчеркнул, что вывод такой суммы наличными без валютного свопа создаст угрозу для экономики страны. Параллельно обсуждались вопросы обороны и последствия иммиграционных рейдов США, затронувших корейских граждан, что добавляет сложности в отношения ключевых союзников.

• Критика непредсказуемой и разрушительной торговой политики США, которая отталкивает ключевых союзников и подрывает доверие к экономическим данным страны.
• Обеспокоенность требованием США о крупных инвестициях от Южной Кореи (сравнивается с данью), что рассматривается как шантаж и угроза суверенитету и экономической стабильности союзников.
• Обсуждение геополитических последствий, включая возможное сближение Южной Кореи с Китаем, и разрушение глобального порядка, установленного США после Второй мировой войны.
• Восприятие Трампа как слабого переговорщика, которого можно обмануть лестью и затягиванием времени, а его требования — как личный вымогательский схема.
• Пессимистичные прогнозы о долгосрочной утрате доверия к США на мировой арене и невозможности восстановления их репутации в обозримом будущем.

Пенсионные деревни в Великобритании, позиционируемые как идиллические сообщества для пожилых, скрывают менее привлекательную реальность. Жители сталкиваются с высокими ежемесячными платежами за обслуживание — в среднем £524, плюс ежегодная арендная плата за землю до £500 и более. Эти расходы часто дополняются непредсказуемыми сборами, что создаёт финансовую нагрузку для резидентов и их семей.

Ситуация усугубляется бюрократическими ограничениями: персоналу запрещено оказывать базовую физическую помощь, например, поднять упавшего человека, из-за страха судебных исков. Это приводит к абсурдным сценариям, когда пожилые люди лежат без помощи десятки минут. Отсутствие стандартизированной модели управления и смешанная форма собственности — частная и социальная — ещё больше запутывают резидентов, оставляя их в уязвимом положении между прибылью операторов и реальными потребностями в заботе.

• Критика системы домов престарелых как ориентированной на извлечение прибыли в ущерб качеству жизни пожилых людей
• Скептицизм в отношении симпатии к жалобам резидентов, учитывая их участие в системе и сравнительно мелкие проблемы (качество еды, цена пива)
• Обсуждение системных проблем: жадность корпораций, Baumol's cost disease, риск банкротства страховых компаний и недоступность страховки после 50 лет
• Возмущение чрезмерной бюрократией и правилами в учреждениях, препятствующими простой человеческой помощи
• Отмечается, что проблема не нова и ожидаема при капитализме, где благополучие человека вторично по отношению к прибыли

• Франция: акции «Блокировать всё» охватили страну, десятки задержаны.
• Протесты против правительства и экономики, перекрыты дороги, порты, нефтебазы.
• Полиция применила слезоточивый газ и водомёты; в Париже и Руане — столкновения.

• Франция бунтует из-за пенсионной реформы и неравенства: молодёжь (Gen Z) видит, как богатые «непобедимые» демонстрируют роскошь, пока бедные теряют последнее.
• Парадокс: избиратели голосуют «за реформы», но выходят на баррикады, как только реформа касается их кармана; сокращать соцвыплаты — бунт, повышать налоги — тоже бунт.
• Участники спора сравнивают долг и дефицит Франции с американскими и приходят к выводу: проблема не цифрах, а культуре — во Франции народ считает себя сувереном, а не парламентом.
• Демографический тупик: пенсионеров всё больше, работников меньше, иммиграция непопулярна, значит молодым придётся платить всё больше за чужую старость.
• Итог: пока власть не предложит справедливую формулу «кому платить и кто будет работать», уличные пожары и забастовки остаются национальным спортом.

А если ИИ — обычная технология?

• Гипербола вокруг ИИ напоминает предыдущие технопаники: от электричества до интернета.
• Прошлые прорывы тоже вызывали страхи массовой безработицы, но в итоге создавали новые рынки.
• Статистика: 60 % рабочих мест США связаны с профессиями, которых не существовало в 1940 г.
• ИИ пока лишь автоматизирует задачи, а не целиком профессии; человек + алгоритм эффективнее чистого ИИ.
• Риски есть: монополизация, дезинформация, биооружие, но они регулируемы, как и у других технологий.
• Вывод: ИИ может стать «просто» очередным инструментом, усиливающим экономику, а не разрушающим её.

• Участники спорят, «нормальная» ли это технология или исключительная: кто-то сравнивает ИИ с калькулятором для слов и Excel, кто-то ждёт сингулярности.
• Соглашаются, что LLM — мощный инструмент повышения производительности, но не разумный агент и не волшебство.
• Основной ценностью видят 10-30 % экономии времени на черновой текст/код, а не «взрывной» рост или исчезновение профессий.
• Указывают на препятствия: высокие расходы энергии, налоги регуляторов, нехватка «ручных» API для агентов, размытая ценовая модель.
• Прогнозы умеренные: ИИ изменит многое, но не всё и не мгновенно; реальные последствия проявятся, когда нынешние школьники выйдут на рынок труда.

• В августе США добавили всего 22 тыс. рабочих мест — минимум с 2020 г.
• Безработица выросла до 4,2 % — пик за три года.
• Рост зарплат замедлился, число безработных увеличилось на 0,5 млн.
• ФРС, вероятно, начнёт смягчение уже в сентябре.

• Участники обсуждают, что скорое снижение ставок и слабый доллар усилят эффект тарифов, подняв цены и сжав прибыли.
• Подчёркивают первую за четыре года негативную динамику занятости и превышение числа соискателей над вакансиями.
• Спорят о возможности «размягчения» экономики и риске самоиндуцированной рецессии из-за политики Трампа.
• Многие советуют не пытаться угадать дно, а покупать акции регулярно (DCA): «время в рынке важнее тайминга».
• Отмечают угасание хайпа вокруг ИИ и ожидание обвала рынка к середине 2026 года.
• Критикуют медиа за сенсационные заголовки и обвиняют бумеров/MAGA в подрыве будущего молодёжи.

• Слабый рынок молодых выпускников: Нью-йоркский федрезерв зафиксировал «заметное ухудшение» трудовых перспектив для недавних выпускников.
• Версия ИИ: компании могут заменять их ChatGPT при рутинной белоручковой работе.
• Паника: NYT, Axios и глава Anthropic предсказывали «кровавую баню» и исчезновение до 50 % стартовых позиций.
• Оптимисты: Economic Innovation Group, FT и Ноа Смит показали, что данных о росте безработицы или оттоке из «уязвимых» профессий почти нет; большинство фирм сообщают нулевой эффект ИИ на занятость.

• Падение найма молодых началось в январе 2023-го, задолго до реального внедрения LLM; участники считают, что это «ведущий» эффект ожиданий AI, а не самой технологии.
• Основные альтернативные причины: конец ZIRP и рост ставок, массовые лейоффы после ковид-перегрева, «эффект Маска» с Twitter и общее стремление CEO «делать больше меньшими силами».
• Часть комментаторов подчеркивает, что AI сейчас служит удобным оправданием для экономии на зарплатах и отказа от найма джунов, а не реальной заменой рабочих мест.
• Есть опасения, что отказ от обучения молодых «взаймы у будущего»: через 5–10 лет не будет готовых кадров среднего уровня.
• Наконец, кто-то считает любые выводы о влиянии AI на занятость преждевременными: данные 2020–2025 годов слишком «зашумлены» пандемией, инфляцией и геополитикой.

Репозиторий the-litte-book-of/linear-algebra на GitHub.
Эпиграф Жана Дьёдонне: «Линейная алгебра — почти самая элементарная теория, хотя преподаватели и авторы учебников на протяжении поколений затемняли её простоту чудовищными выкладками с матрицами».

Меню навигации, вход, настройки внешнего вида, поиск и другие стандартные элементы GitHub опущены.

• Линейная алгебра считается глубокой и полезной, но базовая механика скучна.
• Многие советуют начинать с геометрической интуиции и визуализации (3Blue1Brown, «Wild Linear Algebra», mini-book photon_lines).
• Книга Axler «Linear Algebra Done Right» и курс Hefferon хвалятся за строгий, но понятный подход.
• Практика в графике/3D, экономике, машинном обучении и сжатии JPEG делает тему мотивирующей.
• Сообщество жалуется на плохое преподавание и просит больше визуальных объяснений, меньше «так надо».

Основные выводы

• Главный фактор равенства доходов — сжатие почасовых зарплат, а не налоги или трансферты.
• Механизм — высоко координированные отраслевые переговоры, которые ограничивают премии за образование и навыки.
• Распространённые объяснения (объёмное перераспределение, социальные расходы, политика равных навыков) оказываются второстепенными.
• Уроки для других стран: без института централизованных соглашений трудно повторить нордическую модель.
• Открытые вопросы: как сжатие зарплат влияет на мотивацию, мобильность и долгосрочный рост.

• Неравенство доходов и неравенство богатства почти не связаны: у скандинавов одно из самых высоких в мире богатства, но доходы распределены равнее благодаря «пред-распределению» (сжатию зарплат до налогов) и сильным профсоюзам.
• Американцы часто не принимают идею платить за общее благо («почему я должен оплачивать чужое здоровье?»), тогда как в Норвегии/Дании высокие налоги воспринимаются как плата за качество жизни без необходимости сверх-высоких зарплат.
• Норвегия дополнительно «подпитывается» нефтегазовыми доходами, но даже без них ключевым фактором считается именно сжатие зарплат, а не перераспределение через налоги.
• Скандинавские профсоюзы настолько сильны, что при злоупотреблении работодателем к бойкоту могут подключиться даже смежные профессии (сантехники, поставщики).
• Несмотря на «социалистическую» репутацию, внутри стран растёт недовольство: повышение пенсионного возраста, снижение качества здравоохранения и всё более ощутимое неравенство богатства.

Почему воюющие страны продолжают торговать

В новой книге «Торговля в условиях войны» МИТ-экономист Мария Гринберг анализирует, почему государства не прерывают торговлю даже в разгар конфликта.

• Исторические примеры
  • Вторая мировая: Великобритания импортировала немецкие красители под бомбардировками.
  • Первая мировая: Лондон торговал с Германией почти всю войну.
  • Индия и Пакистан — во время войн 1947–49 и 1965.
  • Хорватия и Югославия — в 1992 году.

• Логика лидеров
  Решение вести торговлю основано на компромиссе:
  – военный риск: противник может получить стратегически важные товары;
  – экономический ущерб: разрыв торговли ведёт к потере рынков и выгод для третьих стран.

Гринберг показывает, что государства сознательно продолжают обмен невоенными товарами, если выгода превышает риск.

• Торговля между воюющими сторонами — обычное дело: интересы государств и отдельных компаний/людей редко совпадают, а выгоды от сделок могут перевешивать идеологию.
• Примеры: Украина до 2025 г. прокачивала российский газ, США покупают российские удобрения, европейские страны продолжают закупать газ у РФ, одновременно поставляя оружие Украине.
• Технически остановить потоки сложно: газ нельзя просто «переключить», а разрыв контрактов влечёт штрафы.
• Элиты обеих сторон часто живут за границей (Дубай) и координируют схемы, в то время как солдаты и граждане несут издержки.
• Прогнозы о длительности войн почти всегда ошибочны: исключения — Война в Заливе 1991 и Шестидневная война 1967.

%PDF-1.5  
2563 0 obj << /Linearized 1 /L 1678165 /H [3138 777] /O 2567 /E 303978 /N 57 /T 1662512 >>  
2564 0 obj << /Type /XRef /Length 150 /Filter /FlateDecode /DecodeParms << /Columns 5 /Predictor 12 >> /W [1 3 1] /Index [2563 351] /Info 1720 0 R /Root 2565 0 R /Size 2914 /Prev 1662513 /ID [] >>  
stream  
xcbd`g`b``8 "H6 _"\@dL v{Vòk A&teYر vb< I-G5g1dH`201) v'(9TImQrs P$ 7 p  
endstream  
2565 0 obj << /Names 2913 0 R /OpenAction 2799 0 R /Outlines 2769 0 R /PageMode /UseOutlines /Pages 2768 0 R /Type /Catalog >>  
2566 0 obj << /Filter /FlateDecode /S 757 /O 896 /Length 688 >>  
stream  
xc```bqb`213@
d+Y0mH8pG
5Aft8$$Y68)7cadTh磲,=  -M d05d1\a9`p(n}\*oYf]\*>ޒ)ʣTDie' xmzߝ#}ZJcT)+5,JTI!Xa%-U%2ٲ\*2C^Ur,\Ar<JK.y2%'-ymcYY+_pjIcx޽'ɔ +?Țc;J?,Xϒf"o1MIuΖ%(xYl3PO `{
Wf$,9xҶׄ%\>  
endobj  
2568 0 obj << /Filter /FlateDecode /Length 2296 >>  
stream  
xX˛۶_#|3=~vĵ_vX C
ɬZJɩ `o{wu&ȃHwH(*,AywRvh5qVxˆVNwou'oVyjtje~?g\>Ju+OwＸ[id1_uoz83=KI~e50IzO;UAJeF: ""(c8{k}yA%l{I%%qat4rd!/km?_0>ܟ,C]R -p*!u00B98&.[`<nI-r?Z ?썞E^YP.$,uZa4e-EVE0 uj@K=b\*[$V+hl.~η<!5~;#zKVU^YlcHķB@_-CQkdv$d N\N$]GIbӠ/k[~HnW,7P^uR
/q1Qfk9h!  K:|0}.4ۑ@# +:5Vcoz78JwGaQVfk%㪈}lԠl1+dW)ѿF8z;OY0#rsloPN,7Jnx/7w,,^(iúIшʆ#G%LCi8Ƶ`xC7o׋ť<6Ak
 2y)$i"ԟIkTП U5HS--O:*/yE-'Jsش1kJW&6e L0̗<܃Wj0;fN
]RsGQ|\gQ2֭6-j%|}3t1;[4R!`KAy{Rz61%vYB3:lGFk7]}ԃ,9 =@ >%!5&CE"'/9IT,`9ypkI@TB#.8ܼugLcEH",MErI3b'ѐQ\!/H ;/ ]v.q֒HSr05)vN6C6(-ݲT
,kdǶ~xQzŇ{]_}rV$麾wEG+l%
sۏ9=Q.&]m;e"ZZ^KE{gm]Iz!9{D' t/~0RnH$1'x5'O2M <5"t'3HKA3h̝`o_Sx?͒DGk,p f:1ι^Hwl \9[&;VgUziVjTD3E%+>{[1xWxwE3E2aO=r|F[jr=m ~ymCzx^&'Ǿ,$*cn,؛#6#s16`kc佶؜e^/kR;w5'<jק - x9˨` 4Ì&! t#!%b#ЋpapG~hN٭t9:iվہ`#N;̇*id
MV}>pႂŞS/y$\nXd
vN͎k48<]=cZu}I 4Ǩf-t/9<0ǤaȶUttc݆yOЛW翊*0_Zhj'`3O:u3Rem3L{HZf8~ʘ~?|;<0~^@KT ,Kz}B _n>/UH=56baU~xA/uu+U/5}ںY.,H$AV\2|  
endstream  
2569 0 obj << /Filter /FlateDecode /Length1 1989 /Length2 24075 /Length3 0 /Length 25243 >>  
stream  
xeT\k5CNpww C@Gv>{wUs=*2"E:!;#3=#7@VNЖNL KF&4t5tr8
 ~fFF.X24
yΆ@&_@əC 5R}{8Z;BG'oaz M/GsZ(l
F@sCkS)@ PSSV
H(+)PVqs."*jQ!yU1P Shߌ ß{0
\N7f}:@ilFoLohFoo?Us'U[r:OG@['q)m>J!w_bp_' ?Ҙ:+(1u::8
}&"8:!o7ua;ӵ1tں8y6yvNNNZXw3ۿdrBRb*tgK'gQ[zgw翬p2X
C*fk"bgc OD->lCmekf_BS[?57qgPpp
Jo:5'L񲷳Z;
},LX/'CW O"X&Lj _ѥlM\0O׊R}짉h  o1 lw7
RG=?B(k$n4Qp66WM%r6x![3kG?!a8p,W:&}̡-  QQ?d
r J49+وۙXؚ

bb_`sp
ػ8Lat G08
F#."ǭ[`0d0

,@VBVaog?G~r6C*ebAd:Z;N;|1
?,\\
? ?xۊvVqvjX|<a"ghL׿}dscpch1;k?݁ưKv<͡ebd\\'Xy@€VLB;YI/
Śdo[mIU37&J? }|qĄ&r3V˻sJX3 jG"\\=W)ĺ ݊ZQWppWf@bVC1&zIIW.R}.ZqE}MJΛѫI5妷UsWW:5]x֛Bse9a9~gJi@y#Hr+j|_=֭C \*>U_٦}i9T}]4
FtJpjW+g[bNR)fƃxc@ߖ2S[hߩC1]&Fu=w@Lnu^ $5Fǧgu-3jd~B ːeus=1(v~Q'MP ̕.hj}
 Kb$yZ2#S(^Ij}(M8zgL)hGY:#DI醡M%㤚ooxPeKܵ3r~f?|p&'U?c+[n7h۠SYAfPnh-|3NFMU|8'>aAtX:t3cLHsۗi,]S~H(T,
B\\8
3]![$D1:"{:5mU]bS . ;;}6,s0v9F-ƪ5@)s~JC0.+{<C]3j9lFm“"!G/*QDA׋R<6f<-+bZQPK[~Y#X"7Oct%A4l 5()D!B3R%T ܯxaيuNY8)(}5i?wRG 2ozߖ6C_ҭzSNoA&I^6OnɎ=1bڕ*4rz֕YOvJ"?/e%vMU5f^P{Q#< C?uZC_*;h~X0'իp%"<{ N{C"XoH+bR!><Y -1͝`e T4}oF6$b9.
("w/==Ŝ1'`HorrҼIy >%-WD'TQ7
:|_RaZW53㸶M/jBPerKd @J`@
r D`TzPF3IzI!i7(7,6/#}\\/Yq  
endstream  

• Обсуждение разделилось на три потока: экономические причины сокращения молодых специалистов (спад в индустрии, а не ИИ), изменение ожиданий из-за LLM (идеальные письма, новые инструменты), и разница в использовании ИИ между джунами и синьорами (первые теряют производительность, вторые ускоряются).
• Несколько участников подчеркнули, что корпоративные метрики и лей-оффы заставляют бояться пользоваться ИИ, а деньги уходят в вычисления, а не в найм.
• Звучит тревога: без младших разработчиков «лес» будущих экспертов вырубается, а бюрократия и «AI-slop» растут.

• Ритейлеры США (Walmart, Home Depot, Target, Lowe’s) подняли цены и ищут новые поставщиков из-за тарифов Трампа.
• Результаты II квартала: компании сохранили маржу, переложив рост закупок на покупателей.
• Walmart (крупнейший ритейлер мира) признал еженедельный рост себестоимости и прогнозирует его до конца года.
• Target и Lowe’s подтвердили, что тарифы давят на прибыль, пока действуют.
• Стратегия: ускоренный поиск альтернативных стран-импортёров и оптимизация цепочки поставок.

• Участники смеются над тем, что в США спорят, «кто платит пошлины»: фактически это потребитель.
• Ссылаются на 16 лауреатов Нобелевки, предупреждавших об инфляции от политики республиканцев.
• Отмечают, что тарифы — это скрытый налог на бедных, которым ещё и аплодируют.
• Сетуют: вместо повышения налогов для всех и снижения дефицита власть наоборот раздула долг и снизила налоги для богатых.
• Подтверждают рост цен Walmart и других ритейлеров, перекладывающих пошлины на покупателей.

• Основная версия: спад найма в tech не из-за AI, а из-за резкого роста предложения инженеров (CS-программы, буткемпы, иммиграция) и исчезновения «дешёвых» денег ZIRP.
• Анекдоты: кто-то полностью прекратил интервью, кто-то в июле вдруг получил 3 офера; активность рекрутеров неравномерна.
• Сомнения в данных: официальная статистика по 4 400 домохозяйствам вызывает недоверие, особенно после увольнения главы BLS.
• Сравнения с другими отраслями: страдают не только tech, но и entertainment, biotech, manufacturing.
• Политика и визы: звучат призывы сократить H1B и «вернуть работу домой».

Народная экономика жилья

Авторы опрашивают жителей городов и пригородов и выясняют: большинство не верит, что увеличение предложения квартир снизит цены. Лишь меньшинство считает, что массовое строительство сделает аренду и покупку доступнее; эти взгляды неустойчивы и, судя по всему, непродуманны. Зато люди уверены, кто виноват в высоких ценах: застройщики и арендодатели. Респонденты обеих партий в подавляющем большинстве поддерживают контроль цен, субсидии спроса и ограничения для «плохих» игроков, считая такие меры эффективнее либерализации предложения.

Традиционные объяснения ограничений предложения — лоббизм собственников и политическая фрагментация — дополняются «народной экономикой»: избиратели просто не верят в рыночный механизм. Это снижает политическую ценность реформ, направленных на расширение строительства.

• Участники сходятся во мнении, что большинство людей не верит, что рост предложения жилья автоматически снижает цены.
• Причины: новостройки почти всегда «люкс»-класса; застройщики строят то, что выгоднее; люди не видят дешёвых предложений.
• Часть скепсиса связана с тем, что крупные финансовые компании скупают дома и удерживают цены, хотя данные показывают, что их доля на рынке мала.
• Экономисты объясняют «фильтрацию»: новые дорогие квартиры освобождают более дешёвые, но в реальности цепочка сбоит из-за разрыва доходов и бабл-цен.
• Дополнительные факторы: зонирование, красная лента, политика «не строить», а также желание жителей сохранить район без новых соседей.

ИИ уже умеет писать код и находить ошибки, которые пропустил опытный разработчик. Пять лет назад это казалось фантастикой, а теперь эксперты всё ещё ошибаются в прогнозах. Рост может замедлиться, но это только усилит исследования новых архитектур.

Если ИИ не остановится, последствия будут отличаться от предыдущих технологических взрывов. Рынки ведут себя как «стохастические попугаи», повторяя старые паттерны, но замена значительной части рабочих мест поставит экономику на грань. Компании перестанут покупать сервисы, если их ИИ справится сам, а доминирование нескольких гигантов невозможно: либо интеллект станет товаром, либо государство вмешается.

Возможно, ИИ приведёт к новой экономической системе. Пока рынки игнорируют риски, акции растут, но в исторической перспективе биржи неважны: любые институты рано или поздно исчезают, когда общество и знания меняются кардинально.

• Участники спорят, насколько быстро и радикально ИИ изменит рынок труда: одни видят экспоненциальный рост способностей, другие ― плато и регресс.
• Ключевой риск: если ИИ сможет учиться на новые задачи быстрее человека, прежняя логика «технологии создают больше занятости» может рухнуть.
• Уже сегодня административные и низкоквалифицированные роли сокращаются: 4 сотрудника заменяются одним супервайзером над агентами-ИИ.
• Ряд комментаторов предлагает UBI или иной пересмотр экономической системы, иначе неизбежны рост неравенства и социальная нестабильность.
• Скептики напоминают: раньше каждая волна технологий порождала новые профессии, но теперь ИИ может освоить и эти новые задачи, поэтому «человек больше не нужен» как ресурс.

• Падающая рождаемость вызывает тревогу за пенсии и соцобеспечение, но многие считают, что проблему можно решить координацией, автоматизацией и технологиями.
• Сторонники «демография — это судьба» указывают на макроэкономические риски; скептики отвечают, что рост капитала на душу и роботизация компенсируют сокращение численности.
• Обсуждаются причины низкой рождаемости: дороговизна жилья, урбанизация, ожидания от карьеры, а не просто доход; религиозные и культурные факторы играют большую роль.
• Идеи технологических «фиксов» — роботы по уходу, позднее рождение, даже селекция пола — встречают спор: кто-то видит в них спасение, кто-то — дистопию.
• Миграция рассматривается как нестабильный костыль: большинство мигрантов, по данным, ухудшают фискальный баланс, а «западные» экономики построены на непрерывном притоке.
• Некоторые участники считают, что снижение населения вообще полезно для климата и что главная угроза — изменение климата, а не демография.

• Контекст: с 1 апреля 2024 г. в Калифорнии для крупных сетей фаст-фуда введён минимальный часовой оклад 20 $ (+25 % к прежнему уровню).
• Методика: авторы сравнивают динамику занятости и зарплат в заведениях, подпавших под закон (≥60 точек), с контрольной группой (меньше 60 точек или рестораны полного сервиса), используя данные BLS и QCEW.
• Результаты:
  • Занятость в «законных» фаст-фудах снизилась на 4,8 % (≈ 6 тыс. рабочих мест).
  • Средняя зарплата выросла на 11 %, но совокупный доход сотрудников упал на 2,8 %.
  • Цены выросли на 6–7 %; доля закрывшихся заведений увеличилась на 1,3 п.п.
• Вывод: рост оплаты привёл к сокращению занятости и доходов работников, а также к росту цен для потребителей.

• Данные FRED показывают: после COVID занятость в полноценных ресторанах Калифорнии так и не вернулась к докризисному уровню и начала снижаться с середины 2023 г.
• Участники спорят: потеря ~20 тыс. рабочих мест — ли цена за рост зарплат на 25 %, ли следствие автоматизации и «роботизации» точек без залов.
• Критика минималки: «если ценность работника < $20/час, его не берут»; забывают, что выше зарплата ⇒ меньше текучести и скрытых издержек.
• Идеологический раскол: одни считают любую работу без «живой» зарплаты «полурабством», другие — что бизнес-модель, не способная платить living wage, должна исчезнуть.
• Несколько голосов: сдвиг работников в гиг-экономику, рост производительности (меньше людей — тот же объём), возможное сокращение подработок подростков.

Налог на выезд из Германии: уезжайте до роста бизнеса

Если вы владеете немецкой компанией и она стала прибыльной, вы фактически не можете покинуть страну без огромного налога. Это «Берлинская стена» для предпринимателей, о которой почти не говорят.

Как считают налог

• Коснётесь, если владеете > 1 % любой ООО (включая иностранные).
• Берут среднюю прибыль за 3 года × 13,75 × 0,6 × 0,42 ≈ средняя прибыль × 3,5.
• Пример: прибыль 200 тыс € → налог ~700 тыс €.

Четыре группы

1. Наёмные – нет долей, уехать можно.
2. Убыточные/стартапы – оценка ≈ 0, налог 0 (если не было инвест-раунда).
3. Прибыльные малые – налог высокий, денег на него нет.
4. Крупные (> 2 млн €) – плотят налоговые советники через трасты в Лихтенштейне.

Пример

• 3a: прибыль 50 тыс €, зарплата 0 – налог 0.
• 3b: прибыль 200 тыс €, зарплата 120 тыс € – налог ~700 тыс €.

Вывод: уезжайте до того, как бизнес начнёт приносить деньги, иначе Германия не отпустит.

• Германия вводит «налог на выезд»: при переезде за границу бизнесмен вынужден заплатить до 42 % от условной стоимости своей компании, рассчитанной по формуле «средняя прибыль за 3 года × 13,75 × 0,6».
• Многие участники считают меру «Берлинской стеной для капитала» и прогнозируют отток предпринимателей; кто-то предлагает юридические схемы (холдинги, трасты в Лихтенштейне, офшор-лицензии).
• Опыт Канады и США показывает, что exit-tax существуют и в других странах, но размер и условия варьируются.
• Критика: сложность затрагивает в первую очередь малый и средний бизнес, тогда как крупные корпорации давно используют сложные структуры, чтобы минимизировать налоги.

The country is getting forced by markets into realizing pain for overspending, and only congress can manage this pain. Manage the pain, not remove it is key here. Manage it.Conrgess is totally inept and ridiculously politicized, so it's unlikely they will do anything except make